Советник председателя Нацбанка: Не надо делать культа из роста ВВП

Сабит Хакимжанов дал интервью Forbes.kz

Сабит, сейчас много копий ломают вокруг базовой ставки. Мол, высокая ставка не позволяет кредитовать экономику полноценно, и для помощи МСБ бюджет субсидирует часть ставки, что создает порочный круг. Почему Нацбанк держит ставку на высоком уровне?

- Нацбанк держит ставку высокой из-за сильной инфляции. Ставка призвана укрепить доверие к тенге. Её снижение рискует подорвать это доверие, но кредитования больше не станет. И стоимость фондирования для банков не снизится. Дело в том, что ставка по депозитам в моменте не зависит от базовой ставки. Она зависит от ожиданий вкладчиков. Чем выше инфляция, тем выше риск ослабления тенге, тем больше вкладчики требуют компенсацию за эти риски. И банки устанавливают ставку по депозитам так, чтобы вкладчики не перевернули тенговые вклады в валютные.

Чтобы снизить стоимость фондирования, нужно снизить инфляцию. Для этого нужна не жёсткость ДКП в момент роста инфляции, а постоянное и последовательное отсутствие мягкости, и не только в ДКП, но и в политике государственных расходов.

Что касается субсидирования ставки кредитования, круг действительно порочный. Но порочны не высокие ставки, а два десятилетия сверхмягкой фискальной политики, которая привела к необходимости их повышения.

Часть экспертного сообщества указывает, что инфляция в Казахстане имеет не денежную природу, а природу издержек - через большую долю импорта в экономике. Какова сегодня природа инфляции в Казахстане, как с ней надо бороться?

- Если говорить о непосредственных причинах и о коротком горизонте, то да, это инфляция предложения (издержек). Поэтому снизить её в моменте нельзя.

Но ставку нужно повышать не для этого, а в качестве макроэкономической страховки от набега на обменный курс. Лучше держать ставку на умеренно высоком уровне, скажем, на уровне инфляции, чем спровоцировать низкими ставками валютный кризис, когда ставки придётся поднимать намного выше текущего уровня.

Чтобы снизить инфляцию устойчивым образом, нужна более сдержанная политика госрасходов на длинной дистанции, при которой реальный обменный курс поддерживается на стабильно низком уровне. Это относится не только к ДКП, но и к фискальной политике. В её рамках есть место для большей приверженности правилам, а в правилах – есть место для таргетирования инфляции, например при определении ограничений на темпы роста госрасходов.

В соцсетях часто встречается вопрос, почему Казахстан не может снизить ставку, как это делают многие другие страны, которые испытывают намного большие шоки. Например, в России ЦБР снизил ставку до 14%, тогда как Казахстан повысил до 14%. При этом рубль усиливается, а тенге слабеет по отношению к рублю. И это притом, что на Россию наложены санкции, а на Казахстан нет.

- В международной макроэкономике есть давно известная концепция – невозможная троица. Имеются ввиду три инструмента макроэкономической политики: контроль ставки, контроль обменного курса и свобода передвижения капитала. Её урок в том, что нельзя иметь все три. Нужно выбрать два инструмента. Три невозможно. Казахстан в 2015 году отказался от управления обменным курсом и выбрал управление ставкой и свободу передвижения капитала. В России тоже так было, до марта этого года. Но в марте Россия ввела жёсткие валютные и прочие ограничения на перемещение капитала. В таких условиях можно одновременно контролировать и ставку, и обменный курс. Но поскольку движение капитала ограничено, то и информационная ценность этих цен невелика.

Поэтому, прежде чем сравнивать ставки в Казахстане и России, стоит задаться вопросом – а хотим ли мы так же тотально контролировать капитал?

Недавно сенаторы подняли вопрос законодательного закрепления двойного мандата за Нацбанком. Насколько, на ваш взгляд, это эффективный способ повлиять на рост ВВП?

- Включение экономического роста в мандат Нацбанка не прибавит динамики ВВП, а только ухудшит качество наполнения ВВП и ослабит долгосрочные перспективы роста. Я понимаю желание законодателей ускорить рост. Рост – это неплохо. Но только если не превращать его в целевой индикатор, не делать из него культа. Таргетировать ВВП - это все равно что управлять компанией, глядя на финансовую отчётность.

Включать экономический рост в задачи ДКП особенно опасно. Задачи должны соответствовать инструментам. Инструменты ДКП – это инструменты сдерживания роста. И макроэкономическая задача ДКП в том, чтобы придержать коней на опасном спуске, чтобы не занесло на повороте, чтобы проехать его подальше от края.

ДКП на подъёме не работает. Если кони не тянут, не хотят тянуть, то сколько ни отпускай вожжи денежно-кредитной политики, быстрее не пойдут. Потому что их загнали ещё на спуске.

Допинг в виде субсидий поможет, но ненадолго. Это рост сегодня ценой потери роста завтра. Потери невидимые, потому что не учитываются в статистике национальных счетов, но это не значит, что их нет.

Правильнее было бы остановиться. И подумать над тем, как контролировать скорость и свои аппетиты на следующем спуске.

Но есть страны, которые объединяют эти мандаты. Что плохого в том, чтобы последовать их примеру?

- То, что дозволено Юпитеру… Многие ещё заплатят за двойной мандат ослаблением репутации своих центральных банков, для восстановления которой требуется более жёсткая политика, чем без двойного мандата.

Идея двойного мандата популярна во всех странах. Везде она продвигается как очевидное и простое решение. Но при ближайшем рассмотрении у чудесного лекарства оказываются нежелательные побочные эффекты, которые намного тяжелее, чем недомогание, от которых оно якобы лечит.

Если мандаты не будут объединяться, то как, по-вашему мнению, можно добиться координации работы монетарных и фискальных ведомств?

- Координация – не самое главное в макроэкономической политике. Намного важнее единство понимания первоочередных задач, вызовов и ограничений, приверженность единым принципам, общие критерии того, что такое хорошо и что такое плохо.

Если нет единой системы координат, значит, мы не только не на одной странице – у нас разные книги. И тогда координация теряет свой исходный смысл и превращается в эвфемизм, обозначающий что-то совсем другое.

И потом, успешная координация не означает, что фискальная и денежно-кредитная политики всегда должны ходить вместе. Дело в том, что в период спада будет лучше, если они будут ходить в разных направлениях. Потому что, как мы уже разобрали, если риск долларизации высокий, нельзя снижать ставки, когда национальная валюта слабеет. Это значило бы подрывать доверие к тенге, когда нужно наоборот, защищать его репутацию, сохранять тенге дорогим. Умеренно высокая ставка имеет смысл, даже если вашей целью является рост кредита – потому что без доверия к валюте кредита не будет и самого кредита.

Учебники по макроэкономике говорят, что ДКП должна быть контрцикличной, что нужно сглаживать бизнес-циклы, что ставку нужно снижать в период спада, чтобы стимулировать спрос.

- Да, во многих учебниках это написано. Но популярные в Казахстане учебники были написаны не для Казахстана, а для стран - эмитентов резервных валют. И потом, учебники отстают от практики, от науки, иногда на десятилетия. Поэтому лучше читать современные статьи по международной макроэкономике, по валютным кризисам, по иерархическим монетарным системам.

На ваш взгляд, «потеряны» ли БВУ для масштабного кредитования экономики? Чем можно заменить их участие или же надо всеми силами возвращать банки на рынок коммерческого кредитования? Если да, то каким способом?

- Нет, не потеряны. Но объем или рост кредитования – это плохой ориентир для экономической политики, особенно для финансового регулирования и ДКП. Как только индикатор начинают использовать в качестве ведомственного КПД, он перестает быть индикатором, а политика превращается в игрища вокруг индикатора.

И я не соглашусь с неявным предположением о том, что недостаток корпоративного кредита тормозит рост. Корпоративный кредит сейчас сдерживается не из-за недостатка предложения кредита, а из-за недостатка кредитоспособного спроса. Именно из-за этого корпоративный ссудный портфель сжимался последние 15 лет, в то время когда розничный - рос.

Мы анализировали статистику реального сектора, крупных компаний и МСБ. МСБ в своей массе закредитован. Его проблема в том, что слишком много долга и слишком мало собственного капитала. Новый кредит компаниям МСБ не поможет, скорее наоборот. А компаний, которые могут взять кредит, немного. И многие из них в этом не заинтересованы. Поэтому абсорбирующая способность корпоративного сектора крайне ограничена.

Надо ли государству брать инициативу в свои руки и создавать государственные банки для увеличения кредитования экономики? Например, в приоритетных направлениях экономики – импортозамещении?

- Нет, конечно. Импортозамещение – это хорошо, но для таких капиталоёмких проектов нужен не заёмный капитал, а собственный. Потому что риски там сильно зависят от собственника. У собственника шкура должна быть на кону. Банки собственный капитал предоставить не могут. Это очевидно. А если предоставят, то регулятор заставит банк сформировать стопроцентные провизии.

Частный инвестор такой капитал предоставить может, но не хочет. Почему - это ключевой вопрос. Барьеров много и устранять их – первостепенное дело правительства. Не дело правительства субсидировать преодоление барьеров, многие из которых оно же и создаёт. Поэтому пока мы не поймём причин недостатка в экономике собственного капитала, мы не решим проблему отечественного капиталоёмкого производства.