«В исламских финансах деньги – не продукт» – Бехнам Гурбан-заде, Сбербанк

21.02.2017

Источник: Futurebanking

В январе 2017 года стало известно, о пилотной сделке, проведенной в соответствии с требованиями исламского финансирования, между Сбербанком и татарской лизинговой компанией. Для чего крупным банкам заниматься исламскими финансами, какие бизнес-модели позволяют сделать эти продукты рентабельными и почему регулятор обратил свое внимание на этот сегмент FutureBanking поговорил с советником заместителя председателя правления Сбербанка Бехнамом Гурбан-заде.

В начале года вы сообщили, что Сбербанк провел пилотную сделку по исламскому финансированию. Как в целом выглядит программа по развитию исламских финансов Сбербанком?

Исламские финансы – составная часть экономической модели, охватывающая деятельность банков, страховых и лизинговых компаний, венчурных фондов, различных секторов частного предпринимательства и физических лиц. Мы в свою очередь работаем над внедрением банковской модели «Партнерский банкинг» как одного из инструментариев исламского финансирования. Есть дорожная карта, даже две. Одна разработана Центробанком, вторая подготовлена рабочей группой Сбербанка в соответствии с видением ЦБ. На данном этапе мы ставим перед собой цель завершить формирование портфеля, достигнув определенного объема финансирования по отдельным сделкам в дополнение к первой пилотной сделке, закрытой в конце прошлого года.

До конца 2017 года мы сможем внедрить еще 2-3 новых продукта

Главный вопрос, заложенный в дорожной карте, – это детальная проработка самих продуктов и услуг. Наше видение дальнейшего развития заключается в том, что для правильного имплементирования продукта, в первую очередь, его нужно понять и суметь преподнести рынку. Поэтому на сегодняшний день, созданная в Сбербанке рабочая группа по партнерскому банкингу, работает над усовершенствованием первоначального продукта, который использовался в пилотной сделке.

Конкретные сроки и цели, заложенные в дорожную карту, я озвучить не могу. До конца февраля рабочая группа предоставит результаты работы, и после получения одобрения мы будем готовы озвучить конкретные сроки и цели по отдельным мероприятиям. В целом дорожная карта описывает период развития с 2017 по 2018 годы. Я думаю, что до конца 2017 года мы сможем внедрить еще 2-3 новых продукта в тестовом режиме.

На сегодняшний день определены три основных продукта, подходящих для привлечения и размещения инвестиций в рамках текущего законодательства. Они базируются на принципах мушараки, мударабы и мурабахи. В случае мушараки участники сделки, включая и банк, инвестируют денежные средства в проект и соразмерно распределяют прибыли или убытки. Схожий механизм у мударабы, однако, инвестором выступает банк, остальные участники вкладывают иные ресурсы (это может быть умственный труд, ноу-хау, услуги либо управление проектом), соответственно, финансовый убыток может понести только банк. Мурабаха – традиционное финансирование посредством структурирования торговых сделок, в рамках которых банк и клиент заранее обговаривают экономическую производную сделки, включая вопросы, связанные с себестоимостью товара, расходами и величиной торговой наценки.

Также можно рассматривать иджару – эквивалент лизинга в исламских финансовых компаниях, но только с позиции лизинговых компаний. Банкам в рамках текущего законодательства заниматься исламским лизингом невыгодно, так как прибыль, полученная в результате лизинговой деятельности, облагается НДС. В результате этот НДС «перекладывается на плечи» конечного клиента, что в свою очередь повышает риски исполнения обязательств со стороны клиента.

Помимо разработки самих продуктов второй вопрос, решаемый с помощью дорожной карты, – это законодательство. Практика, используемая в Азербайджане и Казахстане, показала, что внедрение исламских продуктов без участия регулятора возможно только до определенного этапа. Без соответствующей законодательной базы можно использовать лишь малую часть преимуществ исламского финансирования. Можно начать работу, но важным вопросом остается дальнейшее развитие. Нам очень не хотелось бы, чтобы на российском рынке появился отрицательный опыт внедрения модели партнерского банкинга. Сейчас рынок исламских финансов смотрит на Россию как на основные экономические врата для развития партнерского банкинга в странах СНГ.

Третий вопрос – это стандартизация и сертификация товаров и услуг, необходимая для полноценного выхода на международные рынки. Продукты и услуги партнерского банкинга, а также товары, произведенные в результате исламского финансирования, должны соответствовать стандартам и пройти сертификацию на соответствие нормам исламского права.

Ряд исламских финансистов отмечают, что работать с корпоративным сегментом проще, так как донести особенности и преимущества исламских финансовых продуктов легче до квалифицированного специалиста, чем до рядового клиента. Вы с какого сегмента начнете?
Розничное и корпоративное направления – это две абсолютно разные стадии развития. Розничный сегмент более привлекателен с точки зрения масштабности услуг и доходности. У банка появляется возможность расширить продуктовую линейку. Но очевидно, что в рознице и больше рисков. Мое мнение, что начинать нужно с корпоративного сектора. При этом развивать с «корпоратами» не только само финансирование, но и просветительскую деятельность. Посредством корпоративного бизнеса создавать инфраструктуру, в которой смогут быть представлены все потенциальные игроки рынка. И дальше через корпоративных клиентов прививать культуру партнерского банкинга, информировать о его продуктах и услугах.

Работая с корпоративными клиентами, можно быстрее показать регулятору и рынку конкретный результат

Внутри самого корпоративного сегмента я бы выделил две основные группы. Первая – это клиенты, заинтересованные в партнерском банкинге сугубо по этическим соображениям. Владельцы, которые изначально лояльны, так как им лично исламские ценности близки, и они хотят использовать продукты исламского финансирования в деятельности своих компаний. Вторая группа – те, кто рассматривает партнерский банкинг с точки зрения альтернативной бизнес-модели для диверсификации источников инвестирования и в дальнейшем планирует диверсифицировать рынки для реализации продукции.

Но пока исламское финансирование почти не имеет регуляторной базы. Что вы планирует в этом направлении?

Регулятивная база не запрещает внедрение отдельных инструментов для финансирования. На корпоративном сегменте легче обкатывать эти инструменты. Целесообразно начинать с корпоративного сектора, в том числе и потому, что работая с корпоративными клиентами, можно быстрее показать регулятору и рынку конкретный результат – ту самую экономическую целесообразность. Представляется удобная возможность структурировать продукты в рамках действующего законодательства и показать регулятору, что есть интерес как со стороны инвесторов, в том числе и зарубежных, инвестировать в российскую экономику посредством партнерского банкинга, и одновременно есть интерес к данной модели со стороны предпринимателей.

В рамках дорожной карты, утвержденной ЦБ РФ, мы планируем провести ряд мероприятий, направленных на привлечение внешнего финансирования, разработку стандартов партнерского банкинга и связанных с ним продуктов и услуг, исследовать правовые аспекты внедрения в деятельности группы Сбербанка, а также провести просветительскую работу с клиентами и контрагентами.

Как давно в ЦБ начали обсуждение исламского финансирования?

Если я не ошибаюсь, активные обсуждения длятся на протяжении последних пяти лет. В 2014 году был создан экспертный совет при Комитете Государственной Думы по финансовым рынкам. При этом инициатива по развитию банковской модели и регулятивной базы исламского финансирования исходила именно от экспертной группы Комитета. Именно там проходили первые встречи и слушания с участием представителей регулятора.

В результате в прошлом году была создана рабочая группа при Центробанке, и началась официальная работа в данном направлении. В состав группы помимо представителей регионов и регулятора вошли Внешэкономбанк, Сбербанк и другие банки, заинтересованные в развитии партнерского банкинга.

Говоря об экономической и социальной целесообразности исламского финансирования, большинство лоббистов отмечает социальную составляющую, вы, напротив, делаете акцент на экономическую. Это два противоборствующих лагеря внутри сообщества исламских финансистов?

Это два разных бизнес-подхода. Если мы будем говорить о том, как должны развиваться исламские финансы, я, конечно, сторонник того, чтобы партнерский банкинг в первую очередь рассматривался как экономическая, банковская модель для глобального развития, и ни в коем случае не сужалась до определенного клиентского сегмента или в пределах географии субъекта федерации. Однако это не противоречит тому, что исламские финансы могут быть применены в качестве социального драйвера для развития социальных проектов. Особенности партнерского банкинга в его конкурентных преимуществах.

Как вы планируете привлекать денежные средства населения после выхода в розничный сегмент, учитывая, что исламский банкинг не подразумевает выплаты процентов и депозитов в их классическом понимании?

Это не совсем так. В исламском финансировании отсутствует практика ростовщичества или продажи денег, деньги сами по себе не являются товаром. Деньги могут служить мерой стоимости, инструментом расчета, но не являются объектом торговли. В партнерском банкинге есть понятие депозита. Один из его видов – это мудараба. В случае, когда банк выступает управляющим денежных средств, которые ему доверил клиент. Депозит на основе доверительного управления. При этом мудараба делится на ограниченную и неограниченную.

При ограниченной мударабе целевое назначение инвестиций определяется клиентом. Банк информирует клиента о наличии спроса на инвестиции и предлагает клиенту принять в участие в качестве инвестора, заранее обговорив с клиентом срок, объем инвестиций и ожидаемую прибыль. Фактически мудараба – это доверительное управление, в рамках которого банк предлагает клиенту определенные проекты, виды деятельности, соответствующие требованиям партнерского банкинга, в которых могут участвовать деньги клиента.

В Гражданском кодексе РФ в принципе нет такого понятия, как исламские финансы Неограниченная же мудараба дает банку полное право использовать средства клиента для получения прибыли без раскрытия информации о конкретных сделках. Тем не менее, клиент понимает, что его денежные средства, управляемые банком, участвуют в деятельности, полностью соответствующей нормам и требованиям партнерского банкинга.

Однако ни в ограниченной, ни в неограниченной мударабе нет гарантированного и заранее определенного дохода в денежном эквиваленте, как в случае с депозитом. Существует заранее обговоренный Коэффициент Распределения Прибыли (КРП). По истечении срока мударабы в случае если банк получил прибыль от использования денежных средств клиента, тот свою очередь получает заранее обговоренную часть этой прибыли. Если же банк завершает период, на который размещалась мудараба, без прибыли, то клиент либо вправе получить тело депозита без дохода, либо может пролонгировать срок соглашения и дать банку возможность получить прибыль. Если убыток, который получил банк, был понесен вследствие воздействия непредвиденных обстоятельств, то дальнейший план действий разрабатывается индивидуально, опять же по договоренности между клиентом и банком.

ОАЭ уже стали мировым центром исламского финансирования и одновременно очень активны в сфере финтеха. Вы видите в этом некую взаимосвязь, можно ли говорить о том, что развитие исламских финансов в России должно происходить одновременно с внедрением технологических решений финансовой сфере?

Арабские Эмираты – это не та страна, с правовой точки зрения, с которой мы можем проводить параллели. Слишком большие различия в вопросах регулирования. Если в ОАЭ используется английское законодательство, то у нас – континентальное право, которое относится к романо-германской правовой базе.

Управлять исламскими финансами намного легче по английской системе законодательства. Во-первых, есть окна, позволяющие организовать ведение бизнеса в рамках отдельного субзаконодательного органа. Наиболее яркий пример – Международный финансовый центр Дубай, имеющий собственную законодательную, нормативно-правовую и судебную системы.

Более того, Дубай находится в изначально мусульманской стране, где уже есть необходимая для внедрения исламского финансирования инфраструктура. Первый коммерческий исламский банк в мире – Dubai Islamic Bank открыт именно там, поэтому им проще развивать не только партнерский банкинг, но и все сегменты исламской экономики, включая внедрение новейших технологических решений.

В нашем в случае все несколько сложнее. В Гражданском кодексе РФ в принципе нет такого понятия, как исламские финансы или партнерский банкинг. А для того чтобы понять и определить эту модель, дать ей какое-то тело – ее сначала нужно обеспечить нормативной базой.

Какая специфика технологических решений для исламской экономики?

Понятно, что диджитализация происходит во многих областях, начиная от покупки товаров повседневного спроса и заканчивая медицинскими услугами. Если мы говорим конкретно об ОАЭ, то там развитие финтеха происходит в основном на базе DSOA (Dubai Silicon Oasis Authority) и DTEC (Dubai Technology Entrepreneur Center), в своем роде прототипа «силиконовой долины» в ОАЭ. В первую очередь там разрабатываются цифровые решения для тех финансовых задач, которые связаны со спецификой исламской экономики.

В результате порядка 70% ипотечного кредитования в Малайзии приходится на исламское финансирование Характерный пример – автоматизация выплаты закята – налога, составляющего одну сороковую (в некоторых случаях коэффициент закята меняется в соответствии с деятельностью) дохода и выплачиваемого каждым мусульманином в пользу казначейства, представляющего интересы неимущих. В Дубае пользователь устанавливает мобильное приложение, к которому привязывает тот счет, на который поступает его доход, после чего приложение само рассчитывает размер налога и направляет его на счет государственного фонда. Или другой пример: электронный документооборот между клиентами, банками и агентствами, обеспечивающими сертификацию и стандартизацию сделок в рамках партнерского банкинга. Электронный паспорт сделки автоматически помещается в облако, доступ к которому имеют банки и конечные клиенты. Так, например, потребитель мяса может легко получить копию сертификата соответствия требованиям халяль. Банк же в свою очередь получает доступ к аудиторским проверкам и отчетам о соответствии деятельности клиента стандартам партнерского банкинга.

Исламская экономика состоит из шести основных направлений: пищевая промышленность, фармацевтика, туризм, мода и стиль, исламские финансы и IT. По степени проникновения технологических решений, естественно, после IT-сферы, направление исламских финансов и страхования наиболее развито, то есть клиенты имеют возможность пользоваться услугами банковских и страховых продуктов дистанционно. Согласно данным компании Thompson Reuters спрос на цифровые услуги, соответствующие этическим ценностям, растет в среднем на 5,8%. Так, в 2014 на данные продукты и услуги было израсходовано $107 млрд¸ в 2020 году данная цифра будет составлять $277 млрд.

Как оцениваете практику исламского окна в банках?

Анализируя деятельность исламского окна в традиционном банке по предыдущему опыту, могу сказать, что сидящий в отделении банка продавец исламских финансовых продуктов и услуг, – это не то, с чего нужно начинать и тем более на чем стоит зацикливаться. Задача лежит намного глубже и охватывает все бизнес-процессы: вопросы казначейства, корсчетов, бухгалтерского учета, порядка регистрации активов и пассивов, правовой базы, аудита, каналов продаж, IT и прочих направлений деятельности.

Рынок находится в режиме формирования, игроки ждут реакции регулятора Если же говорить о каналах продаж финансовых продуктов, то в мире есть две основные модели. Первая реализована в Малайзии, когда один и тот же продавец продает продукты партнерского банкинга и традиционные финансовые продукты. В этом случае клиент выбирает экономическую выгоду продукта независимо от его природы. В результате порядка 70% ипотечного кредитования в Малайзии приходится на исламское финансирование. В целом по стране аудитория исламского финансирования более чем на 50% состоит из немусульман. Для имплементации данной модели требуется развитая законодательная база, а также регулятивные инструментарии для надзора над соответствием деятельности партнерских окон требованиям исламского финансирования.

Вторая модель подразумевает под собой выделение деятельности в отдельное направление. Это может быть выделенная структура внутри банка либо независимое юридическое лицо, учрежденное банком. Вторая модель имеет ряд преимуществ, в частности, гибкость в осуществлении деятельности и структурировании продуктов и услуг.

Раз уж мы упомянули маркетплейс, вероятно, в рамках исламского финансирования проще создать единую торговую площадку, где будут реализоваться как финансовые, так и нефинансовые продукты, соответствующие нормам шариата, так как есть заведомо лояльная аудитория?

Банк не имеет права заниматься коммерческой деятельностью, но участвовать в таком проекте для банка вполне разумно. Примером может служить проект одного из банков из стран СНГ где был сформирован торговый клуб партнерского банкинга с участием 85 торговых объектов. Это были торговые объекты, которые не продавали спиртное, табачные изделия и сети магазинов одежды и предметов домашнего обихода, прямо или косвенно связанные с этическими ценностями.

Оплачивавшие свои покупки в сети партнеров держатели карт, оформленных в партнерском окне банка, получали дополнительные бонусы. Сами партнеры банка получила дополнительный приток аудитории из числа клиентов банка. Банк, в свою очередь, получал увеличение клиентской базы за счет лояльной аудитории партнеров и рост продаж розничных продуктов.

Какие банки готовы сейчас заниматься исламскими финансами в России?

Я не могу дать оценку всего рынка, так как рынок находится в режиме формирования. Игроки ждут реакцию регулятора. Пока реально этим направлением занимается Сбербанк. В рамках деятельности рабочей группы Сбербанк наладил работу с такими международными исламскими финансовыми центрами, как Исламский Банк Развития, Исламская Корпорация Развития Частного Сектора и т.д. Если бы этой деятельностью на рынке интересовались и другие банки, то развитие партнерского банкинга развивалось бы интенсивней.

Хотелось бы также отметить активность Банка Развития «ВЭБ» в данном направлении. Участие ВЭБ более перспективно в проектах государственно-частного партнерства (ГЧП). Тот же Исламский Банк Развития в основном нацелен на ГЧП, заинтересован в финансировании крупных инфраструктурных проектов государственной значимости.

Регулятор ведет работу в данном направлении, Сбербанк начинает запускать пилотные проекты. С чем вы связываете изменение отношения к исламским финансам в России?

Мы наблюдаем здравый подход, основанный на диверсификации банковской системы. Раньше подобные меры не рассматривались, возможно, из-за отсутствия спроса. Существующий спрос отчасти возник из-за кризиса и ограничения доступов к рынкам капиталов, а также наличием клиентского сегмента, желающего пользоваться услугами банков, соответствующих их этическим ценностям. Стабильность и опережающий рост даже в кризис исламских финансов в мире несомненно является позитивным фактором. Одновременно из-за девальвации рубля международным игрокам стало выгодно импортировать российские товары, что привлекло внимание в том числе и инвесторов со стран Среднего Востока. Стоит также отметить геополитическое положение: вокруг России есть страны, с которыми можно сотрудничать в данной сфере.

Второй момент – это, конечно же, богатая ресурсами Россия и возможности для создания новых производственных площадок. Учитывая, что инвесторы в большей степени заинтересованы в проектном финансировании и венчурных инвестициях, возникло свободное пространство для альтернативных источников финансирования и источников капитала.
Возврат к списку новостей
Рекламодателю