Не секрет, что оптимизация операционных расходов одна из ключевых задач современного банкинга. Значительную долю в этом занимают расходы на обеспечение наличностью банковских отделений, устройств самообслуживания и торгово-сервисных предприятий. Особенно это актуально для таких стран, как наша, где объем наличной денежной массы только растет.
При этом еще более стремительное увеличение объема безналичных платежей (в 2,4 раза за 2019 год) играет весьма своеобразную роль. Действительно, потребители банковских услуг недвусмысленно дают понять, что безналичные платежи – это очевидный тренд, однако пользоваться «кэшем» меньше не начинают. Управлять разрастающимся хозяйством банковских отделений, точек продажи товаров и услуг, а также банкоматов и платежных киосков, с точки зрения логистики наличных легче не становится. Ни легче, ни дешевле. Этот парадокс не может не стать своеобразным раздражителем для топ-менеджмента банков, требующего, что бы ни происходило, повышения операционной эффективности.
Если упростить, то задача по сокращению расходов на обеспечение наличностью для банков сводится к следующим пунктам:
- cокращение объема необходимой денежной массы в экосистеме;
- cокращение непосредственно логистических расходов на перевозку наличных;
- cокращение расходов на сопутствующие операции (пересчет, валидация, упаковка и прочее).
Первые две задачи, пожалуй, являются самыми главными для финансовых организаций. Причем, одна или другая выходят на первый план в зависимости от страны. Например, в государствах с по-настоящему развитой экономикой, скажем, в странах Евросоюза, ключевая ставка равна нулю. Это значит, что стоимости привлечения средств является относительно невысокой, однако при этом расходы на услуги службы инкассации и страховку перевозимых средств значительно увеличивают CapEx.
В странах с менее развитой экономикой тарифы на инкассацию и страховку куда более щадящие, но стоимость фондирования остается очень высокой. Ключевая ставка Нацбанка Казахстана на уровне 9,25%, конечно, не рекорд для региона (в соседнем Узбекистане - 16%), но вместе с ощутимыми логистическими издержками дает неприятный для банков кумулятивный эффект.
Решением проблемы видится, с одной стороны, во внедрении систем мониторинга, прогнозирования и управления потоками наличности, а также в автоматизации работы рассчетно-кассовых центров. В этом аспекте крайне любопытно изучать кейсы крупнейших российских банков. Впрочем, куда более применимым (из-за специфики наличного денежного обращения) может оказаться опыт других стран на постсоветском пространстве – Грузии, Азербайджана, Беларуси.
Также крайне любопытно наблюдать за экспериментами казахстанских банков. В числе пионеров по внедрению решений для управления наличностью – «Народный Банк» и «Евразийский банк». Их инициатива – безусловный сигнал для рынка, что проблема назрела и ее нужно решать.
Для BS/2 Kazakhstan, как для компании-интегратора банковских решений, – проекты по внедрению комплексной системы для управления наличным денежным означают гарантированно индивидуальный подход. Это не звучный лозунг, а суровая реальность бизнеса. Каждый банк имеет свои собственные устоявшиеся процессы, отказываться от которых долго, дорого и зачастую совершенно неправильно. Другое дело – реализовать эти процессы в рамках современного и удобного для сотрудников банка программного решения.
Уверен, в 2020 году к этой теме мы вернемся еще не раз, в том числе с успешными международными кейсами наших коллег. Пока же спешу поделиться отличным материалом наших коллег с комментарием от независимого банковского эксперта Андрея Кораблина, вышедшим в российском специализированном журнале «Расчеты и операционная работа в коммерческом банке».
