Эксперт Всемирного банка: Казахстан может заработать на майнинге

Почему майнеры – не самая большая угроза для энергосистемы страны.

Так ли страшны майнеры для энергетической системы Казахстана и почему декарбонизация должна стать одной из главных задач для правительства, в интервью Informburo.kz рассказал региональный директор Всемирного банка по инфраструктуре в регионе Европы и Центральной Азии Чарльз Кормье.

Справка. Чарльз Кормье работает более 30 лет в области инфраструктуры и устойчивого развития, в том числе 20 лет – во Всемирном банке. В этой должности основные обязанности г-на Кормье заключаются в предоставлении стратегических рекомендаций по устранению недостатков инфраструктуры в странах Европы и Центральной Азии. В соответствии с мандатом Всемирного банка, предлагаемые устойчивые решения включают надёжную систему управления и регулирования, привлечение частного финансирования, повышение эффективности государственных расходов и использование технологий и инноваций для содействия переходу к устойчивому и низкоуглеродному развитию.

Г-н Кормье, гражданин Канады, занимал несколько должностей во Всемирном банке, в том числе руководил отделом энергетики в Западной Африке (с 2016 по 2021 год), где занимался вопросами создания благоприятной инфраструктуры и политической основы для развития регионального рынка электроэнергии и создания универсальных возможностей. Также он управлял отделом энергетики на Ближнем Востоке и в Северной Африке, в Индии.

До прихода в банк г-н Кормье восемь лет работал в Министерстве окружающей среды Канады, где представлял интересы Канады в ряде международных соглашений, включая Базельскую конвенцию о трансграничной перевозке опасных отходов и Рамочную конвенцию ООН по климату.

Г-н Кормье получил степень магистра инженерной экологии в Университете Торонто, Канада, и степень бакалавра инженерной геологии (добыча полезных ископаемых) в Университете Нью-Брансуика, Канада.

– Как вы оцениваете шансы человечества на выживание в условиях глобального потепления? Нынешние меры принесут результаты или уже пора начинать искать новую планету, куда наши правнуки смогут эмигрировать?

– Очень своевременный вопрос. Сейчас у нас идёт вторая неделя Конференции сторон Конвенции ООН по изменению климата, и в ходе конференции многие страны и частный сектор приняли цели по достижению нетто-нулевых выбросов. Этого может быть достаточно, чтобы сдержать повышение температур до 1,5 градусов сверх исторических норм. Если говорить о будущем, беспокоит то, что краткосрочные цели по сокращению выбросов в ближайшее десятилетие, которые помогут нам достигнуть углеродной нейтральности к середине века, недостаточны, и в следующей декаде потребуется приложить больше усилий.

Хорошая новость для планеты заключается в том, что мы находимся в середине пути по так называемому переделу, трансформации технологий. Сегодня выбросы от энергетики и транспорта, которые необходимы для жизни людей, для промышленности, для глобальной торговли составляют 75% от всех глобальных выбросов. Но за последние 10­-15 лет существенно сократилась стоимость возобновляемых источников энергии, способных заместить ископаемые виды топлива. Так, за прошедшие 15 лет на 90% снизилась стоимость солнечной энергии, за пять лет вдвое уменьшилась стоимость аккумуляторных батарей, в других видах возобновляемых источников энергии очень сильно сокращаются затраты. И это очень хорошая новость.

Что может сделать человечество, чтобы сохранить планету? Одна из первоочередных задач – отказ от угля в электроэнергетике. На уголь приходится 30% всех выбросов, и если мы будем постепенно сокращать использование угля к 2040 году, это значительно повысит наши шансы добиться нетто-нулевых выбросов к 2050 году. Постепенный отказ от угля потребует ежегодного вывода из эксплуатации 100 ГВт угольных мощностей на протяжении 20 лет.

Казахстанские электроэнергетика и теплогенерация очень зависят от угля. Но при этом у Казахстана есть и огромные ресурсы ВИЭ, в том числе одни из лучших в мире условия для производства ветровой энергии и другие низкоуглеродные виды топлива, которые составят основу для низкоуглеродного будущего. Это повод для оптимизма не только с политической точки зрения, но и с технологической. У мирового сообщества всё ещё есть шанс сдержать повышение глобальных температур до 1,5 градусов.

– Неоднократно высказывалось мнение, что 1,5 градуса глобально ситуацию не спасут и катастрофы не избежать. Вы не разделяете эту точку зрения?

– Повышение температур на 1,5 градуса в среднем – это, конечно, очень значительное увеличение, и оно существенно отразится на биосфере. Возможны увеличение паводков, природных катастроф, а также важные изменения, которые повлияют на водную и продовольственную безопасность. Помимо глобальной работы по сокращению выбросов, потребуется увеличить расходы на адаптацию к неизбежному изменению климата, которое произойдёт из-за накопленных в атмосфере выбросов парниковых газов. Для человечества это, конечно, большой вызов – реагировать на предстоящие изменения.

– Вам не кажется, что ситуацию с глобальным потеплением многие страны, в том числе страны постсоветского пространства, как минимум сильно недооценивают?

– Международное сообщество активно работает над проблемой глобального изменения климата. В процессе подготовки к Конференции сторон многие страны бывшего Советского Союза приняли на себя обязательства по достижению нетто-нулевых выбросов: до 2060 года достичь углеродной нейтральности планирует Казахстан, Узбекистан – до 2050 года, Россия – до 2050 года. Так что я считаю, что в мире и в этом регионе растёт понимание проблемы изменения климата и необходимых действий, и страны уже реагируют на угрозу.

– Какой урон здоровью жителей мегаполисов наносит отопление углём? Есть ли международные исследования?

– Во многих странах Восточной Европы и Центральной Азии используют уголь для отопления. В Казахстане более 95% домохозяйств отапливаются углём. Это абсолютно неустойчивый с экологической точки зрения подход, потому что сжигание угля – из-за сопутствующих выбросов твёрдых частиц – существенно усугубляет проблему загрязнения воздуха. И многие города в этом регионе имеют одни из худших в мире показателей качества воздуха. Помимо угольного отопления, домохозяйства очень неэффективно используют энергию. На отопление зданий в Центральной Азии потребляется в 2-3 раза больше энергии, чем в Западной Европе. Два этих фактора – неэффективное использование энергии плюс угольное отопление – способствуют ухудшению качества воздуха.

По расчётам Всемирного банка, годовой размер ущерба, причиняемого здоровью людей в результате загрязнения воздуха, в Восточной Европе и Центральной Азии составляет порядка 4,5% ВВП. При этом

загрязнение воздуха – главный экологический фактор преждевременной смертности в регионе Европы и Центральной Азии (482 тысячи случаев в 2019 году).

Сегодня есть более экологичные способы теплоснабжения домов. Появляются перспективные технологии, в том числе теплоэлектроцентрали, геотермальная энергия, биомасса и даже природный газ. В таких странах как Казахстан природный газ можно комбинировать с другими технологиями, чтобы повысить экологическую устойчивость сектора отопления.

– Китай планирует построить около сотни АЭС в ближайшее время. Можно ли считать атомную энергетику одним из компонентов зелёной экономики, или всё же это не более чем переходный этап к полному обеспечению человечества электричеством с помощью ВИЭ?

– Я думаю, что атомная энергетика станет одной из технологий для многих стран, которые приняли обязательства по достижению углеродной нейтральности. Но если страна рассматривает возможность использования атомной энергетики, нужно учесть много вопросов.

В среднем на строительство АЭС уходит 10 лет и даже больше. Иногда превышается первоначальная сметная стоимость. И нужно учитывать много внешних факторов: например, такие как обработка радиоактивных отходов в долгосрочной перспективе и потенциальные аварии.

Поэтому важно учитывать такие внешние факторы при сравнении вариантов развития атомной энергетики с альтернативами из области возобновляемых источников энергии, стоимость которых уменьшается, эффективность растёт, а внедрение осуществляется гораздо быстрее. Кроме того, любой план по развитию "зелёной" экономики следует подкреплять планами и программами по сокращению спроса на энергию за счёт повышения энергоэффективности. Это особенно актуально для Казахстана, учитывая его высокую энергоёмкость.

– В Казахстане очень дешёвая электроэнергия, и это привлекло в страну майнеров криптовалют. Сейчас же на горизонте маячит энергодефицит. Как вы оцениваете майнинг? Не было ли ошибкой со стороны казахстанских властей пускать в нашу страну майнеров?

– Криптовалюты – очень энергоёмкая отрасль, и она может очень быстро перемещаться из страны в страну в зависимости от ценовой доступности электроэнергии. Особенно если такие внешние факторы, как выбросы парниковых газов и твёрдых частиц, которые приводят к загрязнению воздуха, не включаются в цену энергии. Мы знаем, что Китай запретил криптовалюту, в основном из-за экологического воздействия майнинга. И майнеры криптовалют начали искать варианты в других странах.

В среднесрочной перспективе Казахстан, я думаю, может получить выгоду от криптовалюты, если майнинг перейдёт на более чистые виды энергии.

Если государство планирует создать хаб по майнингу криптовалют, будет важно как можно скорее дифференцировать и расширить структуру энергобаланса страны, с тем чтобы в нём преобладали возобновляемые и экологичные источники энергии, которые можно относительно быстро ввести в эксплуатацию и которые смогут эффективнее обслуживать данную отрасль в перспективе, одновременно ограничивая её экологическое воздействие и удовлетворяя дополнительный спрос на энергию в системе. Нужно рассматривать все аспекты этого сектора, включая экологическое воздействие.

– А как перевести майнеров криптовалют на ту самую чистую энергетику? Ставить майнинговые фермы возле ветрогенераторов?

– Это зависит от всей цепочки добавленной стоимости. Криптовалюты и дата-центры энергоёмки и могут пользоваться собственным возобновляемым источником, который будет надёжно обеспечивать их доступной по цене электроэнергией. Однако, учитывая существующую сегодня возможность транспортировать электроэнергию на большие расстояния, можно организовать энергоснабжение из разных источников.

– Можно ли считать майнеров серьёзной угрозой для энергетических систем?

– Я не знаю достаточно о ситуации в Казахстане, чтобы комментировать. Но видел в других странах, что майнинг, конечно, энергоёмкая отрасль, но при этом спрос на энергию не так существенен в сравнении с общей мощностью энергосети. В такой стране как Казахстан майнинг криптовалют, безусловно, не приведёт к увеличению спроса на электроэнергию в два или три раза. Подозреваю, что рост спроса на энергоресурсы связан с ростом и восстановлением экономики после пандемии Covid-19. Я думаю, что в Казахстане достаточно много природных ресурсов, ВИЭ, и если создать нужные стимулы, можно удовлетворить спрос на данные виды энергии.

– Многие казахстанцы сейчас опасаются, что энергопереход станет для нас невыгодным. Мол, у Запада есть деньги на "зелёную" энергетику, а нам с нашим дешёвым углём переход к ВИЭ больно ударит по карману. Да и где взять нам 650 млрд долларов на энергопереход. Разъясните, пожалуйста, какие выгоды получит наша страна от декарбонизации, сделает ли декарбонизация казахстанцев богаче? Или хотя бы не беднее?

– Я думаю, это заблуждение, что уголь – дешёвый вид энергии. Для начала нужно сказать, что уголь часто считают дешёвым только потому, что в его цену редко включаются такие внешние факторы как загрязнение воздуха и связанные с этим издержки здравоохранения, а также последствия изменения климата. Если учитывать эти затраты, а также тот факт, что стоимость производства электроэнергии из возобновляемых источников быстро снижается, становится очевидно, что сегодня уголь необязательно может быть самым экономичным вариантом генерации. Это, однако, не означает, что энергопереход не будет затратным.

Положительный момент в том, что ВИЭ становятся очень доступным и дешёвым видом энергии. На проведённых недавно в Узбекистане аукционных торгах по проектам солнечной энергетики в лотах указывали очень интересные цены – от 1,8 до 3 центов за киловатт-час. Это очень доступно.

В Казахстане, и мне приятно это отметить, один из самых огромных в мире ресурсов для ветрогенерации. Наличие ресурса такого масштаба позволяет развивать данный актив по относительно низким ценам.

Благодаря запасам газа и возобновляемых ресурсов Казахстан также может рассмотреть возможность производства "зелёного" или "голубого" водорода, который, как ожидается, станет широко используемым низкоуглеродным топливом. Развитие производства водорода потребует и развития спроса и предложения и может оказаться экономически целесообразным на некоторых рынках. При этом развитие одновременно спроса и предложения будет непростой задачей. Наконец, Казахстану было бы выгодно восстановление регионального рынка электроэнергии, так как он сможет продавать излишки электроэнергии другим странам. При наличии региональных партнёров и правильной организации это может помочь всем сторонам.

Во всём мире генерация энергии из ископаемого топлива поддерживается прямыми и косвенными субсидиями, и есть возможность перенаправить часть таких субсидий на переход к чистой энергетике.

Борьба с изменением климата требует координации работы в самых разных направлениях, включая политическую поддержку, создание благоприятных условий для инвестиций, разработку и, что особенно важно, финансирование проектов. Для этого нужно обеспечить финансирование соответствующего компонента каждого реализуемого проекта, в том числе в необходимых случаях с сочетанием разных источников капитала – коммерческого, льготного, грантов. Сейчас, когда мир ищет способы увеличить масштабы климатического финансирования, очень важно разрабатывать проекты с высокой отдачей и рассматривать параметры обмена между теми, кто предоставляет климатический капитал, и теми, кто им пользуется. Чтобы имеющееся финансирование дало убедительные результаты, критически необходимы партнёрство и координация работы, в том числе с использованием страновых платформ, а также разработка инновационных способов объединения ресурсов частных фондов и компаний, которые стремятся реализовать свои обязательства по достижению нетто-нулевых выбросов.

Нам нужно перейти от модели активного инвестирования в ископаемые виды топлива и начать инвестировать в более чистые возобновляемые источники энергии, которые в результате будут экономически доступны для конечных пользователей.

– На какие иностранные инвестиции, гранты, льготные кредиты Казахстан может рассчитывать, в частности от Всемирного банка и других международных организаций в области энергоперехода и развития ВИЭ?

– Сегодня проводится большая работа по привлечению льготного и климатического финансирования и созданию благоприятных условий для привлечения частного капитала в инициативы по переходу к чистой энергетике.

Группа Всемирного банка – одна из мощных платформ, которая может поддержать Казахстан в реализации его приоритетов в области климата и развития. Мы – крупнейший источник климатического финансирования для развивающихся стран: за последние четыре года сумма предоставленного нами климатического финансирования составляла в среднем более 21 млрд долларов в год.

Мы идём дальше и приняли обязательство в период с 2021 по 2025 финансовый год ежегодно выделять в среднем 25 млрд долларов за вычетом затрат на мобилизацию финансирования посредством реализации проектов и программ с высокой отдачей, которые будут способствовать сокращению выбросов парниковых газов, адаптации к изменению климата, сокращению бедности и неравенства и повышению результативности работы в сфере развития. Решение проблемы изменения климата – неотложная задача, и наш подход подразумевает претворение целей в жизнь. Мы готовы поддерживать Казахстан в его переходе к чистой энергетике.